Первые шаги в Латвии Олеся приехала в Латвию из России к тете. "Пришли в Чиекуркалнс, в Управление гражданства и миграции, сказали — хотим попросить убежища. На нас там сделали круглые глаза, отправили к пограничникам на Рудольфа. Оттуда — в Муцениеки, и там уже все было нормально". Теперь Олеся и трое ее детей живут в предоставленной трехкомнатной квартире. Муж сразу же нашел работу, но язык сдать смог только на категорию A1. — Мы приехали в выходной, — рассказала еще одна россиянка Евгения, попросившая политического убежища. — Было такое психологическое состояние подавленности, как будто что–то нарушил. Но почувствовали уважительное отношение государственных служащих — никаких нареканий. Самым сложным моментом для нее стал перевоз сына из третьей страны без согласия отца. "Только методом собственных проб и ошибок мы решили эту проблему". Юлия въехала в Германию по латвийской визе и попросила политического убежища в ФРГ — но ее депортировали в первую страну Евросоюза. Пограничники не только нормально разместили ее семью, но даже предоставили день. Хорошие менторы и сложные врачи Иммигрантам помогают менторы — студенты. Евгения ими в целом довольна: — Страна пограничная, можно изъясняться по–русски. Но менторы часто менялись, и всякий раз приходилось им все заново рассказывать, это психологически было тяжело. "Подарки к Новому году получали, были приглашения в разные музеи, по возможности мы все это посещали", — рассказала россиянка. А вот семейного врача она искала сама — и "напоролась": — Сказала ему, что имею официальный статус беженца. Но она начала всякие вещи говорить: да вообще, кто вы такие? Довольно–таки недоброжелательно отнеслась к простой просьбе стать ее пациентами. Я оставила ее и пришла к другому доктору. И там никаких вопросов лишних не было. "Был страх такой, что они повернут другую сторону нашей "айдишки" — и увидят, что мы беженцы. Но ничего такого не возникло. То же было и в школе. Одну пропустили, а во вторую принесла документы, и мы поступили". Евгения с детьми также успешно освоила базовые навыки латышского языка. И даже когда с ребенком попала в больницу — все прошло спокойно. — Лично ездила подавать на пособие по безработице, на социальное, — говорит Олеся. — В этих ведомствах сами не знают, что нам положено — они меня спрашивали! Теперь говорю: мы из России, у нас постоянный вид на жительство. "Более всего вопросов появилось после года пребывания в Латвии", — пришла к выводу Олеся. Если первая налоговая декларация (с менторами) была сдана успешно, то вторая затормозилась… Замена водительских прав также представляла сложность — потребовали подтверждение из РФ, которого беженцы представить не могут. — Сейчас мы нашли работу и снимаем коммерческое жилье по рыночной стоимости, — говорит Олеся. "Мы — члены религиозной организации, в местную внедрились, и они нам помогают". Евгения уже обратила внимание, что на ряде сайтов предлагаются вакансии, не соответствующие реальности — к примеру, этим грешит ss.com. К счастью, нашел работу муж. Олеся восторгается свой подругой Юлией, уже выучившей латышский на уровень C1. Медикам без этого никак! А вот Евгения, юрист, остановилась на A2. Увы, пандемия остановила все курсы: — С другой стороны, нужно сидеть с детьми. Пока все стоит на паузе… — В принципе, мы русскоязычные жители, и нас всюду обслужат. А как африканцы? — сердобольно высказалась Олеся… Все–таки от ментальности не уйдешь и в эмиграции! Полностью статью читайте в латвийской газете "СЕГОДНЯ" Николай КАБАНОВ. '); }