А. Нарышкин― Добрый вечер. Это программа «Особое мнение» в прямом эфире «Эхо Москвы». Вы можете нас смотреть на площадке Yandex-эфира и смотреть на канале «Эхо Москвы» в Ютубе. Алексей Нарышкин. Сергей Алексашенко — наш гость на ближайшие 40 минут. Я вас приветствую.
С. Алексашенко― Добрый день, Алексей. Здравствуйте, слушатели. Здравствуйте, зрители.
А. Нарышкин― Давайте начнем с различных антиковидных мер, со столицы. У нас рестораторы тут владельцы разных общепитов говорят, что за первый день вчера действия системы QR-кодов, графических кодов потеряли серьезно в доходах. По-вашему виноваты власти скорее, которые вводят вот эти вот жёсткие ограничения или такое население наше глупенькое, которое не хочет вакцинироваться.
С. Алексашенко― Алексей, что называется, вопрос сразу не в бровь, а в глаз. Я считаю, что вообще во всём, что происходит с вакцинации в России, виновата власть. Потому что она с самого начала этой эпидемии нам врет. И мы не понимаем, где вранье заканчивается, где начинается правда. То есть если вы возьмете любую более-менее развитую страну и даже не очень развитую страну, начиная от США, та же Украина, вы ежедневно можете получать информацию о том, сколько человек заболело, сколько человек протестировано, сколько вакцинировано. В каком регионе. В более продвинутых странах вы можете даже получить эту информацию в разбивке по полу, возрасту, по профессии, по образованию. Государства, правительства считают правильным говорить правду. И тогда вы понимаете, сколько людей умирает. Уже все демографы сошлись во мнении, что в России от коронавируса за год с апреля по конец марта умерло 460-470 тысяч человек. И у нас министр финансов Силуанов пишет замечательную статью, в которой говорит, что Россия экономически прошла эпидемию ковида лучше всех. Или очень хорошо. Замечательно. Послушайте, вот полмиллиона человек умерло, а министр финансов считает, что у нас все в порядке.
А. Нарышкин― Мог и миллион умереть.
С. Алексашенко― Мог миллион, могли и два. Могли бы дусом посыпать, как-то веселее наверное даже было. Поэтому когда правительство не информирует людей, население страны о том, что коронавирус это опасно, что коронавирус это смертельная эпидемия, от которой умирают мучительно. Даже если не умирают – болеют и тяжело болеют. То население к этому коронавирусу относится так наплевательски. Нам пять раз уже сказали, что мы его победили. Мы его в мае прошлого года победили и в июне. И после первого пика победили. И первым и вторым.
С.Алексашенко: Вот полмиллиона человек умерло, а министр финансов считает, что у нас все в порядке
А. Нарышкин― Подождите. Мне кажется, Сергей, у вас очень часто виновато российское правительство, лично Путин. Но это же людской пофигизм. Это русское знаменитое «авось». И мы просто ходим с коллегами на уличные опросы, спрашиваем, а чего вакцинироваться хотите или нет. Я же год с ковидом живу, ни разу не переболел, наверное, не существует этого коронавируса. Это же не Мишустин виноват и не Путин.
С. Алексашенко― В чем? Что с экрана российского государственного телевидения говорится о том, что коронавирус это не опасно? А кто в этом виноват? Извините, у нас все государственные центральные…
А. Нарышкин― Кто говорит, что коронавирус это не опасно?
С. Алексашенко― Вы послушайте российское телевидение.
А. Нарышкин― Оно разное. СМИ разные, свободные и не очень свободные.
С. Алексашенко― Нет, государственное телевидение информационное, которым питается 60% российского населения – оно все государственное. И не государственного телевидения там нет. Можно, конечно, говорить о кабельном телевидении или интернет-телевидении типа «Дождя», но с точки зрения российского населения маргинальная совершенно телекомпания. А кто врет-то? Когда Путин говорит, что в России вакцинировалось, условно говоря, 24 миллиона человек, через неделю выступает Голикова и говорит, нет, вы знаете – 19. Вот кому из них верить?
А. Нарышкин — 23― последняя цифра. По-моему, Мурашко говорит.
С. Алексашенко― Я даже уже перестал…
А. Нарышкин― Запутались мы чуть с этим.
С. Алексашенко― Я уже их не слушаю. Если нужно получить последнюю статистику по вакцинации — я открываю сайт газеты «Нью-Йорк таймс» — и там, пожалуйста, все страны, сколько вакцинировано. И ежедневно меняются данные. Я уж не знаю, где «Нью-Йорк таймс» берет эту информацию. Видимо, кого-то подкупают в российском Минздраве или Роспотребнадзоре, а может в ФСБ «жучка» себе завели. Но у них каждый день эта цифра обновляется. И ты понимаешь, что там отслеживают. По всем странам мира. В России у меня такое ощущение, что эту информацию вообще никто не отслеживает. Ни на уровне конкретного города Москвы, ни конкретной области, ни на уровне всей страны. Когда людям не говорят правду, для них и сформировать свою точку зрения очень тяжело. Когда вы слышите разное и в том числе, что мы его уже пять раз победили. Если год не заболел, значит, и дальше не заболею. Об этом же надо говорить людям. Ты год не заболел – это ничего не значит. Ты можешь заболеть в любой момент. И посмотрите, в России пик заболеваний идет резко вверх, а мы даже не очень понимаем, сколько тестов проводится в день. Если тесты не проводить, так вообще заболевание не будет фиксироваться. Будут только смерти от ковида. После вскрытия будет выясняться, что это был ковид. А так заболевших не будет.
А. Нарышкин― Можно не вскрывать никого, не портить статистику.
С. Алексашенко― Нет, вскрывать – медицинская процедура. Поэтому если мы не знаем, что происходит, а чего вакцинироваться, если вроде как все в порядке. Никакой тревоги никто не бьет. Я много раз обращал внимание, когда президент Байден пришел в Белый дом 20-го января, он и вся его команда все ходили только в масках. Они без масок медицинских нигде не появлялись. Российские чиновники считают своим долгом появиться везде без масок. И продемонстрировать, что их вирус не берет. Ну конечно, если Мишустина вирус не берет, Путина вирус не берет, Воробьева, губернатора Московской области, Собянина, мэра Москвы. И так далее по списку. Министров не берет. А почему дядю Колю должен брать. Дядя Коля еще крепче.
А. Нарышкин― Почему вы говорите, что министров вирусы не берут. Мишустин чуть ли ни в первые месяцы переболел ковидом.
С. Алексашенко― Это вы помните. На самом деле человек, который переболел ковидом, хотя бы из уважения к людям должен тоже носить маску. Показывать пример. Так вот когда власть врет и не показывает пример того, как правильно себя вести – откуда люди будут брать эти примеры.
А. Нарышкин― Власть врет, народ видит, что власть врет, не хочет вакцинироваться. Тем не менее, власть в разных регионах, в том числе московская начинает вводить системы QR-кодов и прочее. И уже даже такие звучат намеки, что система QR-кодов будет распространяться на другие сферы. Может быть и транспорт по QR-кодам и какие-то другие учреждения. Все-таки в правильном направлении мыслят чиновники? Или нет, не надо пугать, не надо жестить.
С. Алексашенко― Алексей, я, несмотря на эпидемию за последний год достаточно много летал. За границу. И каждый раз при регистрации на самолетах у меня требуют ПЦР-тест. В принципе я приношу с собой бумажку. Поэтому если страны договорятся о том, что система ПЦР-тестов будет переведена в систему QR-кодов – будет только хорошо. В принципе с моей точки зрения как авиационного пассажира, QR-код от бумажки мало чем отличается. Я все равно должен показать какой-то документ, меня после этого регистрируют на посадку. Я подхожу к пограничникам, они мне говорит: покажи ПЦР-тест. Я им показываю. Ну хорошо, фамилия твоя — твоя. Проходи, значит можно. Поэтому я к этому отношусь спокойно, что вообще какая-то система ковидных паспортов, это мы сейчас будем с вами вступать в не очень понятную территорию. Потому что в Европе пошли проще. Там ты вакцинировался – значит, у тебя есть QR-код единый на все страны ЕС, что ты можешь без ограничений ездить путешествовать. Поэтому в принципе я к этой идеи отношусь нормально. Только эта идея должна быть хорошо подготовлена. А не таким экспромтом, что давайте у нас все будет делаться через госуслуги, госуслуги висят…
С.Алексашенко: Если тесты не проводить, так вообще заболевание не будет фиксироваться. Будут только смерти от ковида
А. Нарышкин― Так это самое надежное. Да ладно, откуда вы взяли. Не висят они. Вы же получали через госуслуги.
С. Алексашенко― А я не могу вести свою вакцинацию, американская вакцина, сделанная в Америке.
А. Нарышкин― У меня есть знакомые, которые тоже вакцинировались за рубежом. Такая немножко система. Система QR-кодов похожа на сегрегацию на самом деле. И люди об этом говорят. Какого черта меня должны ограничивать и отделять от моих привычных походов в рестораны. Почему я должен страдать. Вы заламываете мне руки.
С. Алексашенко― Это известная фраза, что ваша свобода заканчивается там, где начинаете ущемлять свободу других людей. А если вы не вакцинировались и если нет ПЦР-теста, то вы потенциально являетесь угрозой для окружающих. Соответственно раньше для того, чтобы ехать в Турцию 20 лет назад, нужна была виза. Потом Турция решила, что можно визу получать прямо на границе. Потом было достигнуто соглашение о безвизовом режиме. А теперь вроде как все безвизовое, а ПЦР-тест сделать нужно. Хотите ехать на турецкий курорт – будьте добры сделать ПЦР-тест. Вы же не говорите турецким властям, у посольства никаких демонстраций я не видел. Гнилыми помидорами турецкими посольство, консульство никто не забрасывает. То есть надо – пошел, сделал.
А. Нарышкин― Интересно, мы с вами сейчас такой большой путь проделали. От сначала признаний и фиксации того, что правительство плохое и им нельзя доверять. До того, что все-таки власти что-то делают и правильно. В эту пандемию.
С. Алексашенко― Алексей, а разве я сказал, что власть у нас вообще все делает неправильно? Я часто говорю, если Путин говорит дважды два…
А. Нарышкин― Это я за вас домыслил. Вы не говорите, извините, мне показалось.
С. Алексашенко― Нет, ни в коем случае. У нас правительство делает много чего правильного. Но еще больше делает неправильного. По крайней мере, в борьбе с пандемией самое главное – говорить людям правду. А правительство врет. И у меня ощущение, что они вообще статистику не собирают, что ее просто нет. Они не в состоянии организовать. Возвращаясь к сегрегации, не сегрегации. То есть в любом случае если в условиях глобальной эпидемии, которая бушует по всему миру и вы, как не вакцинированный человек и вы как человек, который не сдал ПЦР-тест ежедневно, вы представляете гораздо большую угрозу для всех окружающих. Другое дело, что например, в тех же США ПЦР-тесты бесплатны для населения. Вы пошли в медицинскую компанию, сделали тест. Ваша страховая компания это все оплачивает. За счет вашей страховки. А в России, насколько я понимаю, это все платное и цены после последних решений даже подросли. И очереди выросли. Стоять по 2-2,5 часа нужно для того, чтобы сделать тест в Москве. Поэтому да, конечно, есть много законов, которые так или иначе ограничивают. Конечно, хорошо бы взять автомобиль и по улицам Москвы ехать, не обращая внимания на знаки дорожного движения. Но ведь они тоже ограничивают вашу свободу. Мы как-то принимаем, соглашаемся. Поэтому мне кажется, что иного способа борьбы с эпидемией кроме как вакцинация и меры предосторожности, связанные с ношением масок – это единственное, что пока медицина придумала. Буквально вчера вечером появилось сообщение, что власти Лос-Анджелеса хотят ввести обязательное ношение масок для всех мероприятий в закрытых помещениях. То есть если вы в закрытом помещении, вам нужно носить маску, несмотря на то, что недавно ношение масок отменили. Потому что пришел «дельта» вариант, который гораздо быстрее передается. Гораздо более опасен для здоровья человека. И выясняется, что те решения, которые принимались какое-то время назад, что можно ходить без масок. Уже на уровне одного города говорят: нет, мы считаем, что у нас ситуация пока не под контролем. Потому что пожилые американцы вакцинировались на 80%, молодежь – на 40%, белые американцы – на 70%, афроамериканцы, испаноязычные – на 35%. И поэтому в определенных слоях населения эпидемия продолжает бушевать. Поэтому ограничительные меры снова вводятся. К этому все относятся нормально. Да, сегрегация. Да, от вас чего-то требуется. Администрация Байдена практически каждый день про это говорит, что эпидемия. Хотя у нас есть большие успехи. Байден хотел 70% вакцинации достигнуть к 4 июля. Не получается.
А. Нарышкин― У нас сегодня Песков тоже сказал, что запланированный уровень в 60% вакцинированных до осени будет этот срок сдвигаться дальше вправо.
С. Алексашенко― Я смотрю статистику по другим странам. Странная история получается, что на уровне примерно 60% уже наступает торможение всего населения.
А. Нарышкин― А вакцинировано в США сколько?
С. Алексашенко― Я смотрел в конце прошлой недели – где-то 55%.
А. Нарышкин― А 45% не вакцинируются. Потому что они не доверяют Путину.
С. Алексашенко― Нет.
А. Нарышкин― Ну а как. Это оно же. Это в каждой стране, это не какая-то наша национальная особенность. И это не Путин, которого есть за что критиковать, разумеется.
С. Алексашенко― Национальная особенность России состоит в том, что в России вакцинировалось 15% населения. Вот когда в России 55%… Европа еще в марте, когда в США уровень вакцинации достигал 25%, в Европе все это дело было сильно заторможено. И условно говоря, 7-8%. Сегодня Европа практически догнала США, основные страны. Франция, Германия, Испания. Не говоря уже о Великобритании, которая впереди всех. Они тоже вышли на уровень 50%. Просто это же 55% в Америке от всего населения. Дальше вы должны убрать 25% — детей. Потому что до 18 лет от 12 до 18 пока только «Пфайзером» можно вакцинироваться. И соответственно пока еще, недавно было принято решение, детей не вакцинировать. Дети до 12 лет — им вообще сегодня никакая вакцина не разрешена. Но, естественно, как и в каждой стране в Америке тоже есть антипрививочники, их пытаются убеждать. Да, конечно, есть такие люди. Но можно президента Байдена, наверное, тоже в чем-то обвинять или президента Трампа, но я считаю, что это их совместная заслуга, потому что администрация президента Трампа первой закупила вакцины еще в июне прошлого года. Когда вакцины еще не были утверждены, когда еще не были произведены. Администрация президента Трампа купила все вакцины в огромных дозах, в три раза населения страны. С тем, чтобы те, которые будут утверждены и которые будут работать, могли бы быть поставлены в Америку. Соответственно администрация Байдена наладила вакцинацию на пике, в Америке вакцинировалось 4 миллиона человек в день. Вот она степень доверия. В России 50 тысяч в день и уже как замечательно. Какие фантастические результаты.
А. Нарышкин― Про США скажите. Сравнивая с Россией. Московская мэрия тут рассказала о мерах поддержки для ресторанного бизнеса. Отсрочка платежей, если недвижимость арендуется у города. Субсидии даже обещают. В какой степени сейчас надо помогать тем отраслям, сферам, которые уже страдают или пострадают в ближайшее время, если локдаун будет дальше двигаться.
С. Алексашенко― Насколько я понимаю, на федеральном уровне, всей страны в России со всеми мерами поддержки закончено. И никаких новых мер поддержки не планируется. Мы уже коронавирус победили. Локдаунов не будет глобальных. Раз не будет глобальных локдаунов, значит, зачем всем помогать. Дальше власти каждого отдельного региона, в том числе и Москвы сами для себя принимают решение, нужно ли кому-то помогать. И Москва, в которой доля сервисного сектора, обслуживающего население намного выше, чем в других регионах России, для Москвы это вопрос занятости, вопрос доходов людей. Конечно он очень важный. И понятно, ну вы сейчас будете опять ловить на противоречиях, я считаю, что если московская мэрия считает, что нужно помогать этим бизнесам, то наверное правильно. Потому что задача в том, чтобы эти бизнесы сохранились. Чтобы они пережили эту тяжелую волну. Задача не в том, чтобы они заработали какие-то огромные деньги, просто бизнес очень легко, особенно мелкий малый бизнес, очень легко разрушить, он исчезает. А потом может не восстановиться очень долгое время. И все меры поддержки, которые были в других странах, направленные на малый бизнес, они в основном были направлены на то, чтобы он поддержал свое существование.
С.Алексашенко: Пожилые американцы вакцинировались на 80%, молодежь – на 40%, белые американцы – на 70%
А. Нарышкин― В США сейчас какие меры поддержки бизнесу есть? Малому и среднему.
С. Алексашенко― Сегодня особых мер поддержки в США нет, есть некоторые программы, которые еще продолжаются. Это поддержка авиакомпаний и хотя уже выходят на уровень примерно 80% пассажиропотока и остались совсем маленькие куски программ, связанные с выдачей кредитов для выплаты зарплат и арендных платежей.
А. Нарышкин― Это все равно все связано с вакцинацией. Чем больше вакцинировалось людей – тем меньше у вас потребность денежки вливать из бюджета, из казны в бизнес.
С. Алексашенко― Конечно. В Америке экономика на самом деле достаточно быстро восстановилась. Там многие секторы превзошли докризисный уровень. И если говорить по секторам, то секторы: гостиницы и общественное питание, индустрия развлечений – вот эти три сектора сегодня еще процентов 20, наверное, так же как гражданская авиация, 15-20% не дотягивают до докризисного уровня. Но достаточно быстро идут вверх. Кстати, в ресторанах места уже заполняются как на докризисном уровне.
А. Нарышкин― Давайте перерыв сделаем. Это программа «Особое мнение». После новостей и рекламы мы вернемся.
НОВОСТИ
А. Нарышкин― Продолжается прямой эфир «Эхо Москвы». Это программа «Особое мнение». Роспотребнадзор просит Мишустина запретить все массовые мероприятия в России. Потому что ковид опасно, все еще заразятся. Правильно, неправильно?
С. Алексашенко― С точки зрения Роспотребнадзора правильно. С точки зрения того, что делается в мире – тоже правильно. Но только возникает конфликт интересов. Или конфликт мнений. На что опирается Роспотребнадзор в своих рекомендациях и просьбах – мы не понимаем. Неужели идолопоклонство перед Западом, смотрим, как у них и говорим, что нужно сделать также у нас. А я считаю, что российские власти должны всерьез рассмотреть предложение господина Беглова, губернатора Санкт-Петербурга, который заявил, что на санкционированных мероприятиях коронавирус не передается. Просто не передается и все. Это не его точка зрения, это точка зрения науки. Он так прямо и заявил. Мы все время возвращаемся к этой теме: кто-то из двоих точно врет. Осталось только понять, кто врет: Роспотребнадзор или Беглов. И вот в принципе да, если бы президентом был я, не дай бог, то я бы того, кто врет – я бы его сразу уволил. Просто за такую… Соответственно надо решить. Или Попова по совокупности за «ЭпиВакКорону» и за вранье относительно массовых мероприятий. Либо Беглова. Кого-то из них точно надо увольнять. А раз не увольняют ни того, ни другого, российскому потребителю непонятно, что происходит. Если на массовых мероприятиях вирус не передается, где позитивный настрой публики. А мы когда с друзьями сядем на троих сообразить на свежем воздухе, там у нас еще более позитивное настроение. Чего же там будет передаваться-то.
А. Нарышкин― А компенсировать надо организаторам выпадающие доходы и различные издержки.
С. Алексашенко― Алексей, нет такого правила. Надо или не надо. Если вы вводите какие-то ограничения что называется в ночь со вторника на среду, объявив об этом за 15 минут до наступления нового дня, то конечно есть какие-то компании или группы людей, НКО, которые готовили мероприятия, тратили на это время, месяцы, недели, деньги. Организовывали всевозможные технические вопросы. И понесли какие-то достаточно большие расходы. А если еще было мероприятие, связанное с тем, что они еще зарабатывали деньги или собирали деньги, то, конечно, они несут существенные убытки. Наверное, с точки зрения такой человеческой логики, хорошего тона было бы правильно, чтобы власти в такой момент компенсировали людям убытки. Организациям, компаниям. Что введено их ограничениями. Но сказать, что это обязанность властей – ну конечно нет.
С.Алексашенко: Осталось только понять, кто врет: Роспотребнадзор или Беглов
А. Нарышкин― А ресурсы есть? Деньги есть?
С. Алексашенко― У кого?
А. Нарышкин― А он еще есть? Давно просто не слышал новости про него.
С. Алексашенко― Есть и он пополняется, каждый месяц туда капают очередные миллиарды, сотни миллиардов рублей. И растет, растет и растет. В начале каждого месяца, вот сейчас июль наступит, и Минфин опубликует очередную сводку об остатках средств в ФНБ. И мы узнаем, сколько там чего накопилось, сколько там чего есть. Потом можно посмотреть на сводку Минфина о ежемесячном исполнении бюджета и увидеть, сколько там денег на счетах Минфина. Потому что юридически деньги со счетов Минфина на счет ФНБ переходят в начале года. Один раз в году. Так они накапливаются на счетах Минфина. Это копится, копится. Минфин каждый день покупает иностранную валюту. Цена на нефть выше 44 долларов и Минфин каждый месяц выпускает сводку, что он будет ежедневно покупать валюту на столько-то миллиардов рублей. Все в порядке. С ФНБ не волнуйтесь, там министр финансов Силуанов не даст крошки хлеба со стола упасть. Все в кубышку будет складывать.
А. Нарышкин― Про Силуанова хорошо вспомнили. Силуанов раскрыл приоритеты экономической политики России. Слышали? Статью написал в издании «Финансы». «Обеспечение людей качественной медпомощью, восстановление роста реальных доходов россиян, выравнивание возможности в получении образования, создание комфортной среды для жизни и экономической деятельности». Звучит хорошо.
С. Алексашенко― Звучит хорошо. У меня два комментария по этому вопросу. Эти все мысли замечательные министра Силуанова, они никак не развиваются. Они все в одном абзаце 4-х строчек. Через запятую. Это первое. Второе, все эти предложения о необходимости финансирования здравоохранения, инвестиций в человеческий капитал, министру Силуанову практически с самого начала в его бытность как министра предлагали, когда Путин в 12-м году возвращался в Кремль, там была программа «Россия 2020», потом «Россия 2030». И вот каждый раз пишутся экономические программы и люди, которые эксперты хоть и все зависимы от власти, все равно предлагают: давайте инвестировать в человеческий капитал. Давайте инвестировать в здравоохранение, в образование. И ничего не происходит. Потому что министр финансов Силуанов и его политика состоит в том, что при первой же возможности расходы бюджета нужно сокращать. Поэтому чего он собирается делать, куда там…
С.Алексашенко: Вопрос, хороший или плохой министр финансов Силуанов – он отвратительный министр
А. Нарышкин― А сбой-то в какой момент происходит и кто виноват?
С. Алексашенко― А никакого сбоя не происходит. Потому что вот эту статью, если прочитать, то там все написано правильно.
А. Нарышкин― Подписываетесь.
С. Алексашенко― Нет, за исключением того, что Россия успешно прошла ковид, несмотря на то, что полмиллиона человек умерло, а в принципе все хорошо. А в остальном, прекрасная маркиза, все хорошо, все хорошо. В том, какие вызовы стоят перед российской экономикой, какие проблемы надо решать. Просто Силуанов, если я помню правильно, он доктор экономических наук. И вот в принципе такую статью мог бы написать не то что кандидат, ее если развить, то такая курсовая работа выпускника экономического факультета МГУ. Все правильно, придраться не к чему. Но да, можно поспорить. А почему нет, курсовая работа, дипломная работа, в конце концов, должна быть какой-то полемической. А на самом деле, когда министр Силуанов начинает планировать бюджет, вот там включается его настоящее не доктора экономическое научное призвание, а призвание такого кассира-бухгалтера. Который считает, что чем меньше ты денег потратил, тем больше у тебя их осталось. В принципе с этим тоже тяжело поспорить.
А. Нарышкин― То есть Силуанов плохой министр?
С. Алексашенко― Отвратительный я считаю. Потому что он министр…
А. Нарышкин― Нет, я хочу за Силуанова заступиться, хотя он меня об этом не просил. Вы бы были на месте Силуанова, были бы вы в кабинете Мишустина. Были ли бы у вас светлые мысли. У вас есть светлые мысли и довольно много. Но много бы вы смогли сделать.
С. Алексашенко― Алексей, у меня в этом вопросе отношение достаточно простое. Власть не дают, власть берут. И я не очень хорошо представляю, как я мог бы оказаться в кабинете Мишустина, потому что не Мишустин, в конце концов, назначает министров, тем более министра финансов. Но в моем понимании министр финансов это гораздо больше, чем министр бюджета. Министр исполнения бюджета. Это министр, который отвечает за финансовую политику. Я считаю, что министр финансов Силуанов в 2013 году разрушил систему пенсионных накоплений в России. Просто разрушил ее.
А. Нарышкин― Как это?
С. Алексашенко― Потому что была система обязательных пенсионных накоплений. В 2013 году ради соблюдения арифметических каких-то ограничений, которые он сам себе нарисовал, он сказал, что мы сейчас давайте на один год заморозим. А потом вернем. А на следующий год в 14-м году случился Крым. И когда его спросили, когда вы вернете пенсионные накопления, он сказал: а никогда. Мы их в Крым отправили. Но сказал, что мы их восстановим. Мы систему восстановим. Вот прошло уже 8 лет с тех пор, 7 лет и ничего подобного в России не возникло. На самом деле, если вы почитаете экономические дискуссии, России нужны длинные деньги. Деньги пенсионных накоплений – это и были те длинные деньги. Я считаю, что вреда, который министр Силуанов нанес этим решением, просто называется диверсия такая настоящая.
А. Нарышкин― Ну войдите в его положение. Путин над ним. Путин любую самую успешную конструкцию и самый успешный проект поломает. Можно подумать, Силуанова спрашивали, когда Крым присоединяли.
С. Алексашенко― Тема замораживания пенсионных накоплений – его личная придумка. Потому что он сам нарисовал условные ограничения, что нужно дефицит бюджета то ли один, то ли полтора процента ВВП и чтобы ни копейкой больше. Чтобы это соблюсти, ему нужно было забрать в бюджет деньги пенсионных накоплений на один год. Он же сказал, что на следующий год верну. И не вернул. Дальше можно спорить, его решение абсолютно я считаю, вот оно стратегически, наверное, правильное, повышение пенсионного возраста, но то, как оно было реализовано через коленку с объявлением, что это наступает все с завтрашнего дня, показывает его отношение к людям, к гражданам России. Поэтому вопрос, хороший или плохой министр финансов Силуанов – он отвратительный министр.
А. Нарышкин― А качественная медпомощь. В разных регионах по-разному вопросы решаются. Где побогаче, слава богу, и скорая приезжает побыстрее. Тем не менее, если мы считаем, что конечный заказчик не население России, а Владимир Путин, и он все-таки смотрит, как те или иные проекты реализуются. Неужели самому Путину не хочется, чтобы была действительно медпомощь на достойном, европейском или американском уровне.
С. Алексашенко― Не знаю.
А. Нарышкин― Что в головах, ракеты одни сплошные.
С. Алексашенко― У Путина медицинская помощь и медицинское обслуживание его личное на самом высоком уровне. На высочайшем уровне. Недоступном для всех остальных граждан России. И поэтому у Путина с медицинской помощью и обслуживанием никаких вопросов нет. А то, что в поликлиниках, больницах, школах нет теплых туалетов и в городах российских 10% населения живут при отсутствии канализации, — Путина это не волнует. Потому что его это не касается. А вот ракеты – его касается. Ракеты — это его проблема. И ракетами можно похвалиться, похвастаться. Она полетит.
А. Нарышкин― Вы считаете, что Владимир Путин глух к просьбам из народа. А ведь завтра 30 июня, и Владимир Путин проведет свою прямую линию, и будет слушать вот эти миллионы. Конечно, не миллионы, десятки жалоб сможет обработать. Но он будет слушать жалобы от народа, от русских. От глубинного народа. И какие-то сигналы получит про то, что где-то обвалился потолок. Это же должно откладываться в голове. Что-то должно екать здесь.
С. Алексашенко― Алексей, Путин прекрасный политик популист. И конкретный обвалившийся потолок или конкретный провалившийся сортир в какой-нибудь школе он в состоянии отремонтировать. Дать приказ. Не то что сам будет. Даст приказ, что этот конкретный потолок или конкретный сортир отремонтируют. Но вот принять решение, что… У нас помните история, что участникам войны нужно выделить квартиры. Все 20 лет путинского правления об этом говорится. Все никак проблема не решается. Почему-то есть пласт проблем, которые связаны именно с нуждами, с интересами населения, запросами населения, с обещаниями Путина, кстати, это же Путин обещал. Почему-то этот пласт его обещаний системно не выполняется. Дело не в том, что там конкретному ветерану дать квартиру. Конкретному ветерану можно дать квартиру, даже можно дать две. А вот решить проблему системно у Путина не получается.
С.Алексашенко: У Путина медицинская помощь и медицинское обслуживание его личное на самом высоком уровне
А. Нарышкин― На грустной ноте давайте будем расходиться. Спасибо большое.
С. Алексашенко― Давайте какую-нибудь веселую ноту.
А. Нарышкин― Давайте пять секунд. Ноту «ля». Я не знаю.
С. Алексашенко― Давайте сегодня вместе болеть за Украину, которая должна будет победить Швецию. Чтобы пройти дальше в футболе.
А. Нарышкин― Я за интересную игру.
С. Алексашенко― Согласен.
А. Нарышкин― Швеция-Украина в 22 часа и, как ни странно отечественное телевидение все-таки покажет этот матч. Спасибо большое. Сергей Алексашенко, экономист был сегодня героем программы «Особое мнение» на «Эхо Москвы».